Вторая неделя января была интересной, а третья — еще интереснее! В смысле известного китайского проклятия — мол, чтоб вам жить в такое интересное время! И действительно, нефть после сообщения о снятии санкций с Ирана обновила минимумы уже 2003 года, доллар успешно штурмовал отметку в 85 руб., после чего немного откатился назад. Западные фондовые биржи при этом, впрочем, тоже изрядно лихорадило, а очередной всемирный экономический кризис, как говорится, стал виден невооруженным глазом. Его даже не надо открывать «на кончике пера», как новую девятую планету Солнечной системы. Отовсюду несутся крики: надо что-то делать! И в предложениях, что именно делать, нет недостатка.Действия российского правительства в этом смысле заставляют вспомнить о событиях годичной давности. Вновь у нас те же самые проблемы — дешевеющая нефть, падающий рубль, ухудшение внутреннего инвестиционного климата, сужение потребительского рынка и напряженная внешнеполитическая обстановка. И решать их предлагаются теми же самыми способами.С разных трибун авторитетно заявляется, что России нужно осуществить структурную перестройку экономики, повысить ее конкурентоспособность на международном уровне, стимулировать развитие науки и техники, поддержать ключевые отрасли, расширить кредитование реального сектора, включая малый бизнес, покончить с волатильностью рубля… Все это, безусловно, правильно, но… не то ли же самое мы слушали с тех же трибун год назад?! Если бы не проставленные даты в новостях информагентств, можно было бы легко потеряться во времени. Какой, простите, год на дворе — пятнадцатый или все-таки уже шестнадцатый?!
И вот уже правительство обещает до конца января представить новый антикризисный план. А извините, что сделалось с предыдущим планом, утвержденным как раз в конце января 2015 года?! Его, кажется, выполнили то ли на 60, то ли на 65%. Но это было еще до начала нового обострения кризиса, когда нефть устремилась круто вниз, а в валютных обменниках начали потихоньку готовить ценники на трехзначные числа.
Да, конечно, нынешняя ситуация не во всем сравнима с началом прошлого года. Она стала конкретно хуже. Америку, наконец, снова догнал кризис 2008 года, который долгое время пытались залить деньгами, пока не бросили это занятие как бесполезное и сугубо вредное для экономики. Впрочем, в нынешних условиях даже трудно сказать, что хуже — болезнь или такое лекарство.
Китай очутился в неприятном промежуточном положении, словно человек, которому все-таки пришлось преодолевать пропасть в два прыжка. Все трудности, обусловленные зависимостью экономики от экспорта в западные страны, вылезли наружу. Спрос на китайские товары за рубежом снижается, из-за чего в промышленности разразился кризис перепроизводства. Жилья, магазинов, дорог и мостов построено в стране на поколение вперед. Как говорится, спасибо, больше не нужно. Из-за этого корежит строителей, вынужденных резко сбавлять обороты. В то же время, новые механизмы роста китайской экономики пока не заработали. Национальный потребительский рынок расширяется, но слишком медленно. Великолепная программа Великого шелкового пути пока не вышла из нулевого цикла, который может занять еще пару-тройку лет, пока не стартуют намеченные проекты.
Без США и Китая не растет либо растет недостаточно быстро спрос на ресурсы. При этом, в условиях господства либеральной экономической доктрины и принятия рыночной капитализации как главного критерия успеха компании привести предложение в соответствие с сократившимся спросом оказывается непосильной задачей. Все, абсолютно все участники рынка с девяносто лохматого года нацелены на непрерывный рост или, на худой конец, расширение доли рынка. Вывод из строя избыточных мощностей проводится лишь под угрозой немедленного банкротства или расстрела.
Правда, как раз на прошлой неделе в Китае дозрели до создания специального фонда, за счет которого финансировались бы мероприятия по закрытию избыточных предприятий в угледобывающей и металлургической промышленности. Однако у Китая своя специфика. Заводы, которые планируется остановить, государственные, значит, нет никакой возни ни с собственниками, ни с акционерами. Выделяемые средства планируется потратить на трудоустройство сокращаемых работников вплоть до организации их переезда в другой город, где есть вакантные рабочие места. В проведение подобной политики в других странах как-то не сильно верится.
Для мирового рынка стали китайская инициатива, безусловно, представляет собой отрадное явление, которое в перспективе может дать долгожданное сокращение китайского экспорта стальной продукции. Но что делать с российским рынком? В прошлом году спрос на различные виды проката и так снизился на 7-15% по сравнению с 2014 годом, а ведь теперь ему угрожает новое кровопускание.
Беда в том, что власти опять направляют российскую экономику на те же грабли, что год назад. Можно признать, что обвал на рынке нефти не мог не пошатнуть рубль. За год и даже за пять создать мощный несырьевой сектор, способный кардинально снизить зависимость от экспорта энергоносителей, в современном мире, забывшем об «экономических чудесах» прошлого, в принципе невозможно. Но колебания национальной валюты в пределах 6% в день и 10% в неделю — это уже за гранью добра и зла! Если Центробанк РФ так мощно борется с инфляцией, почему он ничего не предпринимает для противодействия курсовой нестабильности, которая не только является непосредственным источником этой инфляции, но и приносит экономике гораздо больше вреда?! Между тем, для поддержания рубля не обязательно расходовать валютные резервы. Есть регулятивные и административные рычаги, уже опробованные в мировой практике. Да, у них есть неприятные побочные явления. Но усиление экономического спада, прекращение инвестиций, бегство капитала из страны, потеря доверия к рублю — намного хуже!
Вторая проблема, очень острая год назад и не решенная по сей день, — дефицит финансовых ресурсов для реального сектора экономики. Вполне вероятно, что Центробанк в конце января опять начнет поднимать ставку, а коммерческие банки проводят такую политику еще с ноября-декабря. В результате на российском рынке проката опять возникли трудности с платежами по всей сбытовой цепочке. У дистрибьюторов и конечных потребителей не хватает оборотных средств, а существовавшие год назад резервы (ежели они были) исчерпаны. Характерно, что в отличие от прошлого года ослабление рубля в последние месяцы вызвало не ажиотажный спрос на арматуру, как это было в декабре 2015-го, а, наоборот, падение видимого спроса и продаж.
Можно, конечно, в очередной раз напомнить о возможности эмиссионного кредитования конкретных проектов при условии введения валютного и финансового контроля, но приходится признать: в нынешних конкретных российских условиях это утопия. Как показал прошлый год, у нас только начинает выстраиваться механизм частно-государственного партнерства, поэтому процесс утверждения проектов под льготное финансирование проходит не быстро и с перекосами, а выстраивать какие-либо системы контроля над денежными потоками просто боязно, учитывая неистребимую коррупцию (беду, кстати, отнюдь не только российскую).
Кроме того, любая программа искусственного стимулирования экономики, как показал печальный опыт Китая, может упереться в барьер недостаточного спроса. Развивать потребление с помощью кредитов мы уже пробовали и убедились в тупиковости этого пути. А фундаментальный, долгосрочный рост внутреннего рынка достигается за счет приоритетного развития передовых, высокотехнологических отраслей промышленности, обеспечивающих высокую добавленную стоимость. Для этого нужно время, нужны финансовые и кадровые ресурсы, нужна целенаправленная политика правительства.
Трудно не согласиться с секретарем Общественной палаты РФ Александром Бречаловым, заявившим, что России нужен не антикризисный план, а новая программа по развитию экономики. Но… кто будет ее делать? В начале прошлого года были определенные надежды на то, что российские промышленники, в частности, ведущие металлургические и машиностроительные корпорации страны скажут свое веское слово и представят свое видение экономического развития страны на ближайшие годы. Но они промолчали тогда, молчат и сейчас. Поэтому и сталкиваются с теми же самыми проблемами, да еще и в ухудшенном варианте.
Сейчас ведущие российские производители стали, как и год назад, ставят вопрос о повышении отпускных цен на прокат в феврале с целью компенсации ослабления рубля. Иных мотивов для роста нет — видимый спрос находится на минимальном уровне как по сезонным, так и по общеэкономическим причинам, и рассчитывать на его существенное расширение в ближайший месяц трудно. Всем участникам рынка приходится сокращать объемы предложения. Некоторые заводы стоят, на других снизился уровень загрузки мощностей, особенно, в сортовом сегменте. Дистрибьюторы, со своей стороны, озабочены проблемами избыточных складских запасов и дефицита финансовых средств.
Впрочем, металлурги могут поправить дела за счет экспорта. Российская продукция стала стоить на мировом рынке дешевле китайской, что позволило отечественным производителям расширить географию поставок и увеличить объемы продаж. При этом, китайцы несмотря на медленное снижение курса юаня и давление со стороны потребителей пока не склонны идти на уступки. В Европе во второй половине января наметилось некоторое повышение котировок на листовой прокат. В то же время, импорт проката в Россию претерпел дальнейшее сокращение благодаря влиянию валютного курса, хотя и не упал до нуля.
Как известно, под лежачий камень вода не течет. Поэтому при отсутствии каких-либо целостных альтернативных программ рассчитывать на какие-либо новации в российской экономической политике, пожалуй, не стоит. Делаться будет то же самое, что и в прошлом году. Будут, очевидно, запущены новые программы по стимулированию ипотеки и автопрома. Продолжат работу фонды, занимающиеся предоставлением льготных кредитов под конкретные проекты. Продолжится, хотя и в меньших масштабах, запуск новых импортозамещающих проектов. Перемены в российской экономике постепенно будут происходить, хотя и медленно, гораздо медленнее, чем могли бы.
И, наконец, у нас остается надежда на то, что цены на нефть, достигнув когда-нибудь настоящего дна, все-таки оттолкнутся от него. Котировки превысят $40 за баррель, и если год назад это считалось бы катастрофой, то теперь будет восприниматься почти как спасение. Тогда укрепится рубль, возрастет бюджетное финансирование, а кризис… А кризис только временно ослабнет, но не исчезнет, поскольку для его преодоления как раз нужны резкие и решительные действия, безвозвратно меняющие правила игры. А иначе мы будем обречены снова и снова возвращаться в далеко не прекрасное прошлое.
